![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Nov. 9th, 2019
Из 15 членов первого большевицкого правительства 10 оказались врагами народа, их всех пришлось убить
Александр Махотин напоминает:https://www.facebook.com/aleksandr.makhotin/posts/2537850982988440
Александр Махотин напоминает:https://www.facebook.com/aleksandr.makhotin/posts/2537850982988440
"К этой АБСОЛЮТНО ПРАВДИВОЙ картинке можно добавить лишь одно: лишь потому, что Ногин, Скворцов-Степанов и Луначарский раньше «сыграли в ящик» – и они не оказались во время предопределённое «врагами народа». И это не пустое предположение: шурин Луначарского – разстрелян, племянница его отправляется в лагеря (Н. Сац).
Но вообще с тем, что революцию делали только одни ВРАГИ НАРОДА – я согласен. По сути…"
Константин Коровин (1861-1939), Автопортрет
Во время русской смуты я слышал от солдат и вооруженных рабочих одну и ту же фразу: «Бей, все ломай. Потом еще лучше построим!»
Странно тоже, что в бунте бунтующие были враждебны ко всему, а особенно к хозяину, купцу, барину, и в то же время сами тут же торговали и хотели походить на хозяина, купца и одеться барином.
Коммунисты в доме поезда Троцкого получали много пищевых продуктов: ветчину, рыбу, икру, сахар, конфекты, шоколад и пр. Зернистую икру они ели деревянными ложками по три фунта и больше каждый. Говорили при этом:
— Эти сволочи, буржуи, любят икру.
Все были настроены против техников, мастеров, инженеров, которых бросали в котёл с расплавленным металлом. Старались попасть на железную дорогу, ехать было трудно, растраивались, не попав, отчаивались, когда испорченные вагоны не шли, и дрались из–за места в вагонах. Они не знали, что это создание техники и что это делают инженеры.
Весь русский бунт был против власти, людей распоряжающихся, начальствующих, но бунтующие люди были полны любоначалия; такого начальствующего тона, такой надменности я никогда не слыхал и не видал в другое время. Это было какое–то сладострастие начальствовать и только начальствовать.
Что бы кто ни говорил, а говорили очень много, нельзя было сказать никому, что то, что он говорит, неверно. Сказать этого было нельзя. Надо было говорить: «Да, верно». Говорить «нет» было нельзя — смерть. И эти люди через каждое слово говорили: «Свобода». Как странно.
( Read more... )
