Кровавая Площадь. На ней Зиггурат.
Свершилось. Я близко. Ну что же, я рад.
Спускаюсь в зловонную, страшную пасть.
На скользких ступенях легко и упасть.
Здесь смрадное сердце старинного зла,
Тела что и души сжирает дотла.
Гнездо свое свил здесь столетнее зверь.
Для бесов на Русь тут распахнута дверь.
Николай Фёдоров
И все же заключенный в зиккурате в сердце Москвы Красный терафим также получал весьма чувствительные удары.Николай Фёдоров
Проходя мимо мавзолея Ленина, колонна остановилась. Не сговариваясь заранее, мы повернулись к зловещей сатанинской пирамиде, где, как известно, и об этом знали все русские монархисты, в тайном захоронении под мумией большевицкого фараона хранятся честные останки Российского Императора – отсечённая Царская глава, которую чекисты-цареубийцы заспиртовали и привезли в Москву из Екатеринбурга.
И тут вдруг кто-то громко крикнул: “Анафема цареубийцам, богоборцам и христопродавцам!”
Толпа тут же подхватила и все как один троекратно громко, грозно и величественно пропели: “Анафема”.
Оригинал взят у
![[profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
bogomilos в Последняя улыбка Ильича...Оригинал взят у alexsrb в Последняя улыбка Ильича...
alexsrb в Последняя улыбка Ильича...Разверзлись с треском небеса,
И с визгом ринулись оттуда,
Срубая головы церквам
И славя нового царя,
Новоявленные иуды.
Тебя связали кумачом
И опустили на колени,
Сверкнул топор над палачом,
А приговор тебе прочел
Кровавый царь, великий... гений.
из песни Игоря Талькова (1956–1991)
из песни Игоря Талькова (1956–1991)
«С Тальковым, – вспоминает киевский скульптор Игорь Романовский, – мы познакомились после одного из его киевских концертов. …Мы долго общались. Тальков заказал мне портрет-маску Ленина, как можно ужаснее. Я тут же назвал ее “Последняя улыбка Ильича”: пол-лица человека, а половина – скелета. И все это – на красно-кровавом фоне.
По приезде в Киев я взялся за работу. И тут началась мистика... Ночью мне приснился Ленин. Он пролетал надо мной – высокий, в серой шинели, эдакий хиппи с длинными седыми волосами – и... грозил мне пальцем.
Наутро я заболел: воспалились оба уха, поднялась температура. А главное – о ужас! – за ночь гипс покрылся плесенью и пятнами.
Но я продолжал работать, чтобы выполнить обещание, данное Талькову. Тем более, что он предложил мне провести акцию на Красной площади у мавзолея: поставить две урны так, чтоб в одну бросали деньги за захоронение вождя, а в другую – против».
5 октября 1991 г., рассказывают, маска была готова, а на следующий день, 6 октября Игоря Талькова убили…
После того, как через девять дней с могилы певца убрали цветы и венки, она оказалась покрытой убитыми собаками и кошками.
вспоминает Сергей Фомин:
И все же заключенный в зиккурате в сердце Москвы Красный терафим также получал весьма чувствительные удары.
Как члену Союза «Христианское Возрождение», мне довелось быть участником одного из таких событий.
Вот как описал его в своих весьма содержательных воспоминаниях «Мои этапы» один из старых моих соратников Вячеслав Дёмин:
«В начале ноября [1990 г.] в день празднования Казанской Божией Матери произошло одно историческое событие, которое потрясло Москву. В этот день состоялся очередной крестный ход и молебен с участием патриарха Алексия, только на сей раз, на Красной площади. […]
После молебна и осторожных политкорректных речей об историческом значении Казанского собора, патриарх и его окружение направились обратно в Кремль, мы же, как верные чада Церкви, их сопровождали.
А когда торжественная официальная процессия скрылась за воротами Спасской башни, наши народные полки, оставшиеся в одиночестве, развернулись и пошли обратно, ещё громче затянув молитвенное песнопение и Русский гимн.
Проходя мимо мавзолея Ленина, колонна остановилась. Не сговариваясь заранее, мы повернулись к зловещей сатанинской пирамиде, где, как известно, и об этом знали все русские монархисты, в тайном захоронении под мумией большевицкого фараона хранятся честные останки Российского Императора – отсечённая Царская глава, которую чекисты-цареубийцы заспиртовали и привезли в Москву из Екатеринбурга.
И тут вдруг кто-то громко крикнул: “Анафема цареубийцам, богоборцам и христопродавцам!”
Толпа тут же подхватила и все как один троекратно громко, грозно и величественно пропели: “Анафема”.
В тот момент, когда мы пели, показалось, будто дрожит брусчатка Красной площади, а надгробные памятники-истуканы, стоящие у кремлёвской стены шатаются и трескаются пополам. То же самое будто случилось и с красным флагом, развивавшимся над Кремлём, он словно содрогнулся и моментально обвис как половая тряпка.
И ещё мне показалось, что во время анафематствования, когда воздух дрожал над мавзолеем, в гробу перевернулся вождь мiрового пролетариата и как-то дико застонал не человеческим, а демонским стоном.
Подобного напряжения подобного ощущения духовной брани я ещё никогда не испытывал, ни до, ни после этого.
Казалось, что всем духам злобы и безплотным и тем кто воплоти в этот исторический момент, который произошёл 4 ноября 1990-го в центре Руси, был нанесён наисильнейший, смертоносный удар, который я ощутил не абстрактно не метафизически, а вполне конкретно физически».
Кровавая Площадь. На ней Зиггурат.
Свершилось. Я близко. Ну что же, я рад.
Спускаюсь в зловонную, страшную пасть.
На скользких ступенях легко и упасть.
Здесь смрадное сердце старинного зла,
Тела что и души сжирает дотла.
Гнездо свое свил здесь столетнее зверь.
Для бесов на Русь тут распахнута дверь.
Николай Фёдоров
И если нышняя власть противится выносу тела под любым предлогом, так тем и лучше для нас Русских – ясно и беспощадно вскроется сатанинское её основание. Ведь борьба идёт пока лишь за умы и души, за прозрение нашего народа и если мы её выиграем, значит, мы уже победили.
Оригинал этого поста находится по адресу http://ukhudshanskiy.dreamwidth.org/7494463.html
